-- ... Карамазовский.
-- Да, ты помнишь! -- что делать с урками? И ты сказал? -- перестрелять! А?
И вспоминал он степной жусан -- с горьким запахом, а таким родным! И опять вспоминал жантак с колкими колючками. И {186} ещЈ колче того джингиль, идущий на изгороди -- а в мае цветЈт он фиолетовыми цветами, благоухающими совсем, софт из app store как сирень. И одурманивающее это дерево джиду -- с запахом цветов до того избыточно-пряным, как у женщины, перешедшей меру желания и надушенной без удержу.
-- Друг мой! Только те, кто хотят погубить христианство, только те понуждают его стать верованием каст- {197} ратов. Но христианство -- это вера сильных духом.
М-да, удивительно ли, что после беседы семейной, за сим последовавшей восьмого, Сима надрался мерзко в компании чужой, а утром с бодуна великого зашел к под ожидание напрасное приговорившей три четочка лапе и, сняв синдром четвертой, отвесил ей, обмен эпитетами веско завершив, отменный, но неточный справа.
Надя пишет в письме: "Когда ты вернЈшься. .." В том и ужас, что возврата не будет. Вернуться- нельзя. За четырнадцать лет фронта и потом тюрьмы ни единой клеточки тела, может быть, не останется той, что была. Можно только софт из app store прийти заново. ПридЈт новый незнакомый человек, носящий фамилию прежнего мужа, прежняя жена увидит, что того, еЈ первого и единственного, которого она четырнадцать лет ожидала, замкнувшись, -- того человека уже нет, он испарился -- по молекулам.
-- Да что ж, Людочка -- успокоительно рокотал Орещенков. -- Мир ведь несправедлив. Были бы вы не наши, мы бы вот так сейчас с альтернативным диагнозом передали бы вас хирургам, а они бы там что-нибудь резанули, по пути что-нибудь бы выхватили. {304}
Есть такие негодники, что из брюшной полости никогда без сувенира не уйдут. Резанули бы -- и выяснилось, кто ж тут прав.