Почему полагалось? -- думал я под шум высокогорного дождичка. Почему я обязан? Кто меня обязал? Это трудно. Это очень трудно, как уточняет Никита Васильевич Живаго. Это опасно. Я не знаю своего soft ware потолка. Я не знаю границ выносливости своего soft ware отнюдь не юного и почти не тренированного сердца. Даже и хорошо тренированные альпинисты умирают на высоте от недостатка кислорода -- от сердечной недостаточности.
- Мадам, - зарыготал, запузырился веселый Сима, рукоятку на себя потянул, педаль в противоположном направлении двинул, пугнул гудком прохожего, беднягу, soft ware на зебре зазевавшегося, и дунул вдоль по улице широкой. Пять минут, и вот уже паркуется у проходной красивой телецентра.
Борис Гаммеров -- молоденький противотанкист, уже демобилизованный по инвалидности (неизлечимое ранение легкого), уже посаженный со студенческой компанией, сидел этот вечер в многолюдной бутырской камере, где половина была пленников и фронтовиков. Последний этот салют он описал в скупом восьмистишьи, soft ware в самых обыденных строках: как уже легли на нарах, накрывших шинелями; как проснулись от шума; приподняли головы, сощурились на намордник: а, салют; легли
= Муж
- Нет! Поразительное и удивительное не что Виктор там был, а что он оттуда вернулся!
-- Моложе тебя?
"Дорогая Маргарита Петровна, Владислав Андреевич! Я не очень-то люблю писать письма, да еще людям незнакомым, но сегодня я просто не могу не писать. Во мне что-то перевернулось, сдвинулось с какой-то мертвой точки. Я по-новому посмотрела на окружающий мир и людей. Как странно, что soft ware люди до поры до времени могут казаться серенькими, незаметными, и вдруг как каким-то лучом озаряет их. Непонятно.
Вы меня простите, может, это и жестоко с моей стороны тан говорить, но мне пришла в голову такая мысль. Может, вас постигло совсем не горе, а счастье постигло.
Митягин давно уже по-соседски упрашивал Семена Тетерина взять его на медвежью охоту, говорил, что в молодости баловался, уверял soft ware - не подведет. Семен дал ему свою старенькую одностволку, наказал: "Не вздумай лезть наперед, не на зайца идем.
Костоглотов смотрел на него не с жалостью, нет, а -- с солдатским сочувствием: эта пуля твоя оказалась, а следующая, может, моя. Он не знал прошлой soft ware жизни Ефрема, не дружил с ним и в палате, а прямота его ему нравилась, и это был далеко не самый плохой человек из встречавшихся Олегу в жизни.