- Куда? Куда? На студию. У меня эфир через полчаса. - А, ну, ну. Ты же у нас кинозвезда. Гундарева- Пундарева.
- Мадам, - зарыготал, запузырился веселый Сима, рукоятку на себя потянул, педаль в противоположном направлении двинул, пугнул гудком прохожего, беднягу, на зебре зазевавшегося, и дунул вдоль по улице широкой. Пять минут, и вот уже паркуется у проходной красивой телецентра. - Во сколько освободишься?
-- Боже упаси! Фиктивный денежный перевод по почте с зачислением суммы на лицевой счЈт.
Они даже вздрагивают. Переглядываются. Быстро тараторят по-казахски. -- А... откуда вы приехали?
Но пока что нам предстояло всего лишь спуститься в лагерь.
Это было досадно. Не хотелось, да просто невозможно было никому рассказывать о свидании, ни с кем делиться, искать ничьего участия. Ни говорить. Ни слушать. Хотелось быть одному и медленно-медленно протягивать через себя всЈ это внутреннее, что он привЈз, пока оно ещЈ не расплылось, не стало воспоминанием.
Но именно одиночества -- не было на шарашке, как и во всяком лагере. Всегда везде софт телефона sony ericsson w880i были камеры, и купе вагон-заков, и теплушки телячьих вагонов, и бараки лагерей, и палаты больниц -- и всюду люди, люди, чужие, {356} и близкие, тонкие и грубые, но всегда люди, люди.
Допустим, что - банальная идея мирового господства, осуществленная не путем походов Юлия Цезаря, Александра Македонского или Наполеона, но путем хитрой отмычки так называемой классовой борьбы и натравливания в каждой стране одной части населения на другую.
- "Его нашли проходчики. Он лежал на кабеле метрах в десяти от трансформаторной камеры, тихо стонал и просил пить. Глаза Сергея были широко раскрыты и удивленно смотрели вверх. На правой ноге горел резиновый. .."
А жаворонок звенит, и к нему никак не может подстроиться кузнечик. Моя земляки читали третью главу из повести "Всем смертям назло. ..", впервые опубликованную в моей родной районной газете "Заря коммунизма", за пять лет до того, как она попала на страницы журнала "Юность".
То есть, подходя к скалам, внимательно осмотри их и -- действительно -- глазами взберись на них, намечай выступы, за которые можно уцепиться, наметь, где можно несколько секунд отдохнуть, где будешь менять направление; короче говоря, лучше, пожалуй, не скажешь -- пройди маршрут глазами.
Он шел и глядел в небо, на верхушки деревьев, ждал, что вдруг покажется заманчивый просвет. Вдруг да вырубка, а от нее непременно дороги к человеческому жилью, пусть полузабытые, полузаросшие, но все-таки дороги.
Меня все больше совесть начинает мучить. Ну, зачем я выставил де- да Мусия на такое посмешище? А дед тоже хорош: не может ничего приду- мать, чтобы прервать эту комедию.