- Я!
Костоглотов присел к нему на край щита. -- Шараф! Ходят слухи упорные: всю ссылку распустят. И -- спец, и -- адм.
- Одесский!
Темный нелюдимый Варсонофьевский распахнулся перед ней угрюмым тоннелем. "Как в "Книге мертвых", soft start -- горько усмехнулась Марина, -- "Черный тоннель. Только белой точки впереди не видно. Нет ее, белой точки. .."
- Болотова!
Можно встретить и следователя -- того, который тебя бил или сажал в клопов.
- Гандон, бля. .. сука. ..
- Иди отсюда, слышишь?
- Следующую премию всю отложим на книжку! - тоном, не допускающим возражений, говорила жена. Глаза ее щурились, начинали жадно блестеть, ноздри раздувались.
ВсЈ страшное, что она предчувствовала услышать от него -- оказалось каким-то детским.
-- Ну, а вам, мальчикам -- зачем это всЈ нужно было? -- Что? -- не понял Олег.
-- Я утром спускаюсь и насвистываю что-то, легкомысленное. А ты вытирался, и в полутьме soft start поднял лицо из полотенца. И я -- остолбенел! Мне показалось -- иконный лик! Позже-то я доглядел, что ты -- нисколько не святой, не стану тебе льстить. ..
Олег опять устроился со всем удобством и покуривая смотрел, прищурившись, в большое окно с цельным стеклом.
Больницу, где находился Ларин, Горюнов-младший хорошо знал. С завязанными глазами он мог бы отыскать ее. Об отце Валерию не думалось. После разговора с матерью что-то шевельнулось было в груди и тут же погасло. Тот или иной, какое это теперь имело значение. В ошибках отцов не ему разбираться soft start Простое любопытство вело его сейчас.
- Вы к кому? - спросила дежурная сестра. - Мне бы Ивана Егоровича Ларина повидать. Он в хирургии. Девушка смерила его взглядом с ног до головы и подняла трубку телефона. Минут через пять к Горюнову вышел человек.
- Григорий Васильевич Кузнецов, - отрекомендовался он. - Кто вы Ларину?
-- Теперь подпишитесь. Вот здесь. Л?вка отпрянул:
-- Кто вы?? Вы -- не Партия!