. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . но резко звучит все тот же, все тот же распущенный мотивчик. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
16 Сборник "От тюрем к воспитательным учреждениям" даЈт (стр. 396) такую цифру: в амнистию 1927-го года было амнистирована 7,3 процента заключЈнных. Этому поверить можно. Жидковато для Десятилетия htc touch diamond soft Из политических освобождали женщин с детьми да тех, кому несколько месяцев осталось. В Верхне-Уральском изоляторе, например, из двухсот содержавшихся освободили дюжину. Но на ходу раскаялись и в этой убогой амнистии и стали з а т и р а т ь еЈ: кого задержали, кому вместо "чистого" освобождения дали "минус".
У Гавронского - удлиненное лицо с тонкими чертами. Он тоже считал. Он говорит почти без акцента, но с затруднением: - Сорок пудов в год. Два килограмма в день. Даже на ребенка в люльке.
-- Боже мой!
И взял два букетика. Они пахли. Но тоже не так, как должны были пахнуть фиалки его юности. {347}
- Чувачок, не в Москву катишь? И вот на этот (каков негодяй) вполне приличный безобидный (и к месту заданный) вопрос Штучка отрыгнул (сплюнул?), короче, едва раскрыв губы и в нос, htc touch diamond soft облегчился кратким ответом, обстоятельством места, в котором фигурировала одна существенная (с 8.30 до 17.45, впрочем, мало обыкновенно приметная, но крайне необходимая для воспроизводства потомства) часть человеческого тела.
Ни на полудара лишнего не стукнуло мое сердце -- так это было обыденно.
А весь ПечЖелДорЛаг строил дорогу на Воркуту -- извилистую, как попало. А потом уже готовую дорогу стали выпрямлять. Это -- за какой счЈт? А железная дорога Лальск (на р. Лузе) -- Пинюг (и даже до Сыктывкара думали еЈ htc touch diamond soft тянуть)? В 1938 г. какие крупные лагеря там согнали, 45 километров той дороги построили -- бросили. .. Так всЈ и пропало.
Ну, да эти небольшие ошибки во всякой работе неизбежны. Никакой Руководитель от них не застрахован.
Но подобные рассуждения увели бы нас далеко, а главное, совсем развеяли бы ту обстановку романтичности и таинственности, которая создалась в одиночной камере Шлиссельбургской крепости, когда заключенный обнаружил в книге неизвестное, случайное семечко.
-- Берегитесь лжепророков и берегитесь пророчествовать! -- торжествующе возвестил Толя Зыбков.
- Ну вот, заморили червячка.
- Слегка.
Те же, кто попал по 10-му пункту, с домашней своей квартиры или из Красной армии, -- те частенько даже завидовали: черт его знает!